Он все-таки выстрелил! Славный мальчик.
- Бум! - Джим сделал испуганные глаза и картинно вздрогнул. - Бум, и все умерли. Могло бы быть весело, так? Но от бесславной смерти веселья мало.
Джим пнул носком ботинка начиненную фальшивой бомбой куртку.

- Смелый Шерлок Холмс, - одобрительно протянул он. - Посмотрим, хватит ли тебя на следующий раз. Не разочаруй папочку! Игры только начались, - Джим снова хихикнул. Красные точки оптических прицелов все еще танцевали на шее и груди его восхитительного врага.
На Джона он даже не смотрел.

На балконе был Моран со своей группой снайперов, но все это - все - было сегодня только показухой, вступительным актом, знакомством с героем. Впрочем, кроликам о том, что волк резиновый, знать было не обязательно. Пустить холодок страха по венам - это добавляло пикантности к их дружеской встрече.
Джим сделал страшное лицо.

Неверный свет редких ламп, голубоватым отражаясь от воды, делал бледные щеки Шерлока еще белее, а причудливые тени вырисовывали скулы острым. Как бы не порезаться. Интересно, на холоде у него краснеет кончик носа? А мраморные эти щеки - если их целовать?

Джиму захотелось блинчиков.

Отредактировано Jim Moriarty (2012-01-22 03:04:30)

Шерлок. Мориарти. Бомба. Бассейн. Это мгновение застыло во времени, растянулось на годы. Больше не существовало ничего, весь мир уменьшился до размеров бассейна и трех человек внутри. И этот мир должен был вот-вот закончить свое существование.
Быстрый взгляд Шерлока в его сторону.
"Ты мне доверяешь?"
Сил хватает только на то, чтобы кивнуть.
"Сделай это".
Еще несколько мучительно долгих мгновений, и Шерлок выстрелил. Джон зажмурился и почувствовал, как у него остановилось сердце. На долю секунды. Пропустило удар.
И забилось снова.
Взрыва не было.
Все внутри замерло в напряженном ожидании смерти. Но смерти не было. Это было неправильно. Что-то пошло не так.
- Бум! Бум, и все умерли. Могло бы быть весело, так? Но от бесславной смерти веселья мало.
Глаза широко распахнулись сами. Джон шумно выдохнул и снова начал дышать.
Они были живы. Это была только игра. О Господи! Только игра! Они-то приняли все за чистую монету. Джон всерьез собрался умирать. А Мориарти просто играл с ними. Как кошка играет с пойманной мышью, захочет - выпустит, захочет - убьет. Как его это, наверное, забавляло.
"О Господи..." Кажется, он сказал это вслух. Неважно. Ничего уже неважно. Даже пляшущие огоньки снайперских винтовок. Какая разница? Они все равно не будут стрелять. Джон больше не боялся умереть, но дышать все равно было тяжело из-за пришедшего на смену мучительного стыда. Несколько часов наедине с бомбой, быть марионеткой в руках неизвестного кукловода, повторять каждое его слово, глупая попытка погеройствовать, чтобы спасти Шерлока - и все ради того, чтобы позабавить одного психа. Сердце продолжало колотиться как бешеное, в висках стучала кровь.
Джон понял, что ненавидит Мориарти.

Засунув руки в карманы брюк, Мориарти наблюдал за всем этим - отступающее чувство страха, облегчение, наверное, и воздух им теперь кажется особенным? Черт, тут слишком сильный запах хлорки. Но этим двоим, пожалуй, сей факт вряд ли омрачит наслаждение быть живыми.
Как топорно, правда. Как неизящно. Шерлок Холмс, ты и вправду так боишься смерти?

Впрочем, не смотря на все его, Джимовы, баловства, голос у его любимого врага был все таким же ровным. Это вежливо. Вежливость - хорошее качество.
- Надеюсь, это будет не менее увлекательно. Ну надо же, он надеется!
Джим чуть качнулся на каблуках и весело заговорил:
- При всем моем желании тебя развлечь - ты так скучно живешь! - получать от них удовольствие, или нет - это уже исключительно твое дело. Впрочем, с твоей стороны было бы глупо думать, что, если результат получится неудовлетворительным, я оставлю свои попытки, Шерлок. Ведь меня они развлекают в любом случае, - Джим хохотнул. - И тем больше, кажется, когда тебя - нет.

Мориарти медленно пошел вдоль кромки бассейна.
- Непостоянство, Шерлок! Будь оно даже и в самом деле недостатком, то явно не тем, от которого я бы предпочел избавиться.
Вода в бассейне, эта глупая хлорированная вода волновалась, отбрасывая искрящие блики повсюду, предчувствуя скорый финал. Они же не поверили, что это на самом деле все?
- Бог свидетель, я постоянен в своем непостоянстве! - он воздел руки. - Этот четко выверенный ураган хаоса вокруг меня, моего имени и моих идей, твоих мыслей обо мне - осторожней, Шерлок, он заденет тебя, и этого уже не миновать.

- Я сожгу тебя, выжгу твое сердце, вот так! - он щелкнул пальцами (мгновенно исчезли огоньки прицелов. На балконе не раздалось ни звука, но Мориарти знал, что снайперы ушли и теперь кроме Морана там никого нет), - я ведь пообещал! - и если ты думаешь, что если убережешь своих друзей, то избежишь этой очаровательной участи, то дай-ка я тебя удивлю - это не так. О, мне многому придется тебя научить, Шерлок.. - тут Джим картинно глянул на свои часы и пристукнул по ним пальцем. - Но, очевидно, уже не сейчас, хотя начало положено, не так ли?

2.59, 2.58, 2.57
Точный секундомер внутри Мориарти отмерял эту перемену ярких красных цифр на взрывчатке. Цепь тянулась по всему зданию, меньше чем через три минуты собирающемуся взлететь на воздух.

2.50, так ли ты умен, Шерлок?

- Я бы пригласил тебя на ужин - я немного проголодался, знаешь ли, - но уверен, у тебя сегодня куча дел и без меня. Но ничего, в следующий раз! - 2.30. - Малыш Джонни, - Мориарти сделал рукой, - Шерлок! До скорой встречи, пока-пока!
2.20

Мориарти счез за дверью, коридор, поворот - вот и Себби, привет, детка, - сбежать по лестнице.
1.50

Машина ждала их в соседнем переулке - 1.20 - скромное и непритязательное изящество черного Бентли - да, да, он не мог отказать себе в некоторой доли шика, особенно если это сочетается с качеством и скоростью, - Моран сел за руль и эта красотка завелась с полоборота - да, Джимми любит таких отзывчивых девочек, - мерное урчанье мотора, и вот - 0.50 - они уже в двух кварталах от места своего маленького преступления.
- Опаздываешь, Себ, - протянул Мориарти, впрочем, довольно улыбаясь. Заболтался я с вами, мальчики.

Кого бы поставить на ночное дежурство? Конечно, Алону! Она же не сделает вид, что у неё дома семья и детишки. Кого бы попросить подменить? Алона сможет, ей же никуда не надо!
Женщина раскачивалась на стуле, хмуро глядя в потухший монитор. Насупившись и сгорбившись, Кэрол все больше увеличивала амплитуду движения, отталкиваясь от столешницы носком ботинка. Чем она еще могла заняться?
Ночные дежурства никто из инспекторов не любил. Ночью хоть и происходит большинство преступлений, их следы обычно обнаруживаются либо утром, либо вечером, особенно в часы пик, когда толпы людей несутся по городу на работу. Или с работы. Или из школы, детсада, университета, еще откуда-нибудь. Но ночью, пусть и меньше происшествий, их мотивы кажутся более запутанными и невероятными. Даже бабулька, убитая нерадивым сынком-наркоманом ради пары побрякушек приобретает некоторый мистический оттенок: украшения становятся фамильной драгоценностью, передаваемой из поколения в поколение, сама бабушка – ведьмой в пятом поколении, а сынишка-убийца – одержимым местью за какие-то там прегрешения против бога или еще кого-то. Утром, конечно, весь этот мистический флер рассеивается, побрякушки становятся побрякушками, бабулька – трупом в полиэтиленовом пакете, а сынок – наркошей со стажем и с минимум одной отсидкой за спиной, но пережитые ночью ощущения уже никуда не денутся, отложенные в долгий ящик на самый край сознания.
Алона не любила ночные дежурства хотя бы потому, что она на дух не переносила мистику в реальной жизни. Фильмы – сколько угодно, но если к ней на улице подойдет хоть один экстрасенс, он будет арестован за шарлатанство.
Этой же ночи суждено было войти в особенные в личном хит-параде Кэрол. Вызов поступил настолько неожиданно, грубо разрубив ткань неспешного течения бытия, что женщина не удержала равновесие и с шумом рухнула под стол, свалив на себя папку с бумагами. Кое-как выбравшись наружу и плюнув на рассыпанные документы (Некогда терять время!), она выслушала вломившегося к ней в кабинет офицера и рванула на стоянку, на ходу раздавая указания. В штабе полицейских было немного, ровно столько, сколько, по подсчетам начальника, должно было суметь справиться с парочкой лихих преступников. Но никак не с терактом!
- Какой идиот устраивает взрыв ночью? – риторический, как оказалось, вопрос канул в шумихе, поднятой на участке. Однако стоит отдать должное, никакой суеты, каждый знал, что ему следует делать. Все экстренные службы были уже вызваны на место происшествия, и им самим стоило там уже объявиться. Пара машин уже отъехали, собирались отправиться и остальные, когда Алона поняла, что оставила значок на столе.
- Вашу мать… - выругалась она сквозь зубы, давая отмашку офицерам. – Я догоню.
Пулей вернуться назад, проклиная собственную неподготовленность, откопать кожаный чехол на столе… Да, этот взрыв выбил её из колеи. Или же это падение сотрясло несчастную светлую головушку настолько, что выбило все мысли? «Ай, нельзя сотрясти то, чего нет!» Алона метнулась обратно, благословляя собственную физическую подготовку и этаж, расположенный не так уж и высоко. Все уже уехали, оно и к лучшему, а Кэрол спокойно их догонит… Ага, не все. Женщину смиренно дожидался один из офицеров со служебной машиной. Алона закатила глаза, но промолчала и резво нырнула внутрь салона, подавая пример для оставшегося полицейского.
На месте уже собрались все, но, судя по тому, что полицейские ленты еще не оцепили все место, приехали они только что. Что ж, тем лучше, у Алоны появится возможность хотя бы бегло осмотреться. Да, результаты трагедии впечатляли… Вылетевшие от ударной волны стекла, засыпавшие проезжую часть. Ярко горящий старый бассейн... Странный выбор для теракта, но, может, заряд сработал раньше, чем нужно? А ведь вроде бы на днях там должны были проходить соревнования. Интересно, пожарные смогут хоть что-то спасти? Хотя, скорее всего, основная их задача сейчас – не дать перекинуться огню на другие здания.
Цепкий взгляд окидывал территорию, примечая важные на взгляд женщины мелочи. Сержант, минутой ранее подбежавший к ней, выкладывал всю информацию, которую удалось собрать за это время. Несколько взрывов, люди, до этого вошедшие туда, а потом выбежавшие за несколько секунд до трагедии, контуженые очевидцы, которым не повезло проходить мимо (какая-то полупьяная молодая компания). Кстати, о тех двоих, которых заметили. Алона уточнила у сержанта их местонахождение, и сразу же отправилась туда, собираясь поговорить с главными свидетелями, если не организаторами. Однако не дошла до них метров тридцать, остановившись поодаль и рассматривая пострадавших, пока с ними возились врачи. Противоположности друг друга: один с виду худой и нескладный, с высокими скулами и темными кудрями, а второй крепко скроенный, с виду постарше первого, но с настолько странным, непонятным взглядом, так сильно напоминавшем что-то детективу, но она никак не могла вспомнить, что именно… Алона едва удержалась, чтобы по привычке не защелкать пальцами, как она делала, когда напрягала свою память.
- Инспектор Кэрол. – Алона все-таки подошла к этим двоим, когда медики оставили их в покое. Она отточенным движением показала свой значок и убрала его обратно во внутренний карман пиджака. – Я хочу задать вам несколько вопросов.

Отредактировано Alona Carol (2012-02-04 23:07:47)

- Только идиот мог не догадаться, о чем идет речь...
Джон кинул на Шерлока взгляд, в котором читался немой упрек. Хоть сейчас-то мог бы не напоминать. Шерлок снова отвернулся от него и продолжил говорить, словно бы рассуждая сам с собой. Упрек во взгляде Уотсона сменился удивлением. Или он ударился головой сильнее, чем ему казалось, или Шерлок пытался... проявить участие?? Или Джон выглядел настолько отвратительно, что проняло даже обычно бесстрастного детектива?
Доктор заморгал и слегка потряс головой, пытаясь избавиться от ощущения дезориентации.
Зря. Голова заболела еще сильнее, а к горлу подступила тошнота. Пришлось закрыть глаза и замереть, дожидаясь, пока его не отпустит.
Проклятое сотрясение. Если бы не оно, Джон был бы уже в порядке. Не сказать, чтобы взрыв так уж угнетающе подействовал на него, что он, взрывов раньше не видел? Они остались живы - и слава Богу, можно сосредоточиться на этом. Но как раз сосредоточиться оказалось непросто.
- Все нормально, - немного невпопад ответил он, подразумевая под этим скорее то, что не обиделся на прежде сказанное, чем свое самочувствие. Это была бы слишком очевидная ложь. Ладно. Это пройдет.
Вокруг стало вдруг очень людно. Мимо них пробежали пожарные, откуда-то появились парамедики, которые помогли Джону добраться до машины скорой, где прежде всего занялись его раной, а затем и общим его состоянием.
Пока его обследовали, Джон вдруг испытал сильный приступ раздражения. Как будто и так не ясно, что с ним. Да, у него дергается глазное яблоко, да, у него кружится голова и тошнит, и нет, он не помнит, какой сегодня день недели, но не потому, что ударился головой, а просто не помнит. Это нормально - не помнить день недели. С ним все в порядке. То есть, почти все в порядке. Вот посидит еще немножко и придет в норму.
Ехать в больницу Джон категорически отказался. Это было неразумно и больше в духе Шерлока, но Джону не хотелось надолго выпускать друга из виду. Мориарти, скорее всего, оставит их на время в покое, но все же Уотсон чувствовал себя спокойнее, зная, что Шерлок рядом. Только пока он был рядом, Джон мог быть уверен, что Шерлок не подвергается опасности. Заодно можно надеяться, что и его самого больше не будут похищать, усыплять и увешивать взрывчаткой. Им нужно держаться вместе.
Убедить врачей в своем прекрасном самочувствии ему, конечно, не удалось, но они не стали с ним спорить и временно оставили в покое.
"Противошоковое" одеяло оказалось, тем не менее, весьма кстати. Его черная куртка, оставшаяся где-то в бассейне (если только ее не прикарманил Мориарти), безвременно почила во время взрыва, и сейчас Джона начал потихоньку пробирать пронизывающий ветер. В одной кофте оказалось холодновато. Поэтому он закутался в одеяло поплотнее и стал прикидывать, хватит ли у него сил уйти самостоятельно.
Голос Шерлока, такой же холодный, как и обычно, разве что разбавленный легкой хрипотцой, слышался откуда-то сбоку, а затем в поле зрения появился и он сам.
- Как себя чувствуешь?
Джон задумался, сказать ли правду или покривить душой и ограничиться тем же дежурным "все в порядке". Как раз когда он нашел разумный, как ему показалось, компромисс и собрался заверить Шерлока, что если тот подставит ему плечо, он вполне будет в состоянии уковылять отсюда, к ним подошла молодая женщина, отрекомендовавшаяся инспектором полиции.
При одном упоминании о "нескольких вопросах" у Джона с новой силой разболелась голова. Да, несколько минут назад он очень хотел поговорить, но определенно не на полицейском допросе. Поэтому он был только рад, что Шерлок взял на себя труд объясняться с ней. Джон не был уверен, что уже достаточно хорошо соображает, чтобы давать какие-то объяснения. Шерлок, конечно, наговорит грубостей, но, Бог даст, сумеет быстро объяснить ситуацию, и они смогут поехать домой.
Сам Джон молчал, хмуро и искоса поглядывая на инспектора. Вставать он не торопился. Уж коли есть повод еще немного посидеть - грех им не воспользоваться.

- Хорошо. – Алона заметно смягчила тон, решив, что более ничего путного от них не добьется. Да и к тому же, стоило ли продолжать попытки вытянуть из них правду, если за двоих отвечал мистер Холмс, с которым, как она успела понять из блога доктора, такие шутки не пройдут. Пора было заканчивать этот бесполезный допрос, лишь отнимающий время у всех троих. – Мы с вами свяжемся утром, раз вы готовы дать описание преступника.
- Вы можете идти. Мистер Холмс, доктор Уотсон… - женщина кивнула, прощаясь, и, чуть сгорбившись, направилась к машине за курткой. У нее было еще много работы, а бродить по местности в одном пиджаке чревато воспалением легких, которого только и не хватало Кэрол, учитывая количество навалившейся в последнее время работы.
- Да, кстати. – пройдя несколько метров, женщина обернулась и вернулась, протягивая простую визитку. – Позвоните, если что-нибудь вспомните. До свидания.
И она поспешила прочь от них.
Простая формальность. За время работы Лоны еще никто не звонил с неожиданным озарением по поводу случившегося. И неудивительно. Редко кто вспоминал действительно важные вещи после происшествия: они либо начисто стирались из памяти под впечатлением пережитого, либо были настолько несущественны на взгляд очевидца, что тот решал, что не стоит беспокоить полицию по подобным мелочам. А жаль. Иногда это могло здорово помочь расследованию.
Остаток ночи прошел в беготне, уже привычной для инспектора, но тем не менее выматывающей, особенно для этого времени суток. Изучение окрестностей, разговор с той самой несколько подвыпившей компанией, внушавшей женщине лишь глухое раздражение запахом алкоголя. Они все равно не смогли выдавить их себя ничего стоящего даже по сравнению по сравнению с Холмсом, давшем минимум информации. Кэрол все время казалось, что тот знает больше, чем говорит, однако, по какой-то причине не собирается рассказывать это инспектору, сославшись на Лестрейда. Женщина успела твердо решить переговорить с детективом-инспектором по этому весьма любопытному поводу, но не сейчас, а уже утром. Может и глупо, но не стоило будить того только ради этого, учитывая, что разговор предстоял возможно долгий. Алона бы так просто от него не отстала, она собиралась копнуть как можно глубже.
Вот только беда какая. Если она не ошибалась, делом о том самом сумасшедшем подрывнике занимался как раз Лестрейд, а раз так, то и это ночное происшествие перейдет под его руководство. Что ж, тем лучше, у нее будет больше свободного времени. Утром смена женщины закончится, она передаст дело Лестрейду, который, как всегда, успешно его раскроет, а Алона отоспится, возьмет пару выходных и поедет навестить отца.